Согласие участников общества с ограниченной ответственностью как условие возникновения права на долю в уставном капитале в порядке универсального правопреемства

Главная
Пресс-центр
Согласие участников общества с ограниченной ответственностью как условие возникновения права на долю в уставном капитале в порядке универсального правопреемства

Согласие участников общества с ограниченной ответственностью как условие возникновения права на долю в уставном капитале в порядке универсального правопреемства

Е.А. Козина

Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА), Москва, Российская Федерация

С учетом экономической сущности общества с ограниченной ответственностью как объединения лиц, при котором личности участников могут иметь определяющее значение для осуществления ими совместной деятельности, Федеральный закон «Об Обществах с ограниченной ответственностью» (далее также – Закон «Об ООО») предусматривает возможность ограничения перехода права на долю в уставном капитале (далее также – право на долю) в порядке универсального правопреемства. Согласно положению пункта 8 статьи 21 Закона «Об ООО» устав общества с ограниченной ответственностью (далее также – общество) может содержать требование о согласии всех участников общества в качестве неотъемлемого условия для приобретения наследником соответствующего статуса.

Предпосылкой такого нормативного препятствия для участия наследника в корпоративных отношениях является значение его характеристики (деловая репутация, возможности и связи в сфере делового оборота и т.д.) для решения действующими участниками общества вопроса о включении потенциального партнера в свой «закрытый круг». Предусмотренное в уставе общества условие перехода права на долю к наследнику демонстрирует приоритет интересов участников по сохранению их состава в неизменном виде над интересом наследника по приобретению им всего объема корпоративных прав.

Цель законодателя при формулировании положения пункта 8 статьи 21 Федерального закона «Об ООО», состоящая в обеспечении сложившегося баланса взаимных имущественных интересов участников и интересов общества в целом, не может быть достигнута вследствие формирования противоречивой практики применения общих положений ГК РФ о наследовании и специальных норм Федерального закона РФ «Об обществах с ограниченной ответственностью» о порядке перехода права на долю к третьим лицам.

Из общего принципа наследования, предусмотренного статьей 1176 ГК РФ, следует, что особенности наследования прав, принадлежащих умершему участнику, зависят от организационно-правовой формы юридического лица. По данной причине помимо общей нормы названной статьи ГК РФ при оформлении наследственных прав участника общества с ограниченной ответственностью следует учитывать специальные нормы статьи 21 Федерального закона «Об ООО», регламентирующие данную процедуру применительно к данному виду хозяйственного общества. При отсутствии в уставе специального порядка выражения согласия участников на переход права на долю к третьему лицу, подлежат применению общие положения пункта 10 статьи 21 Федерального закона «Об ООО», согласно которым согласие считается полученным при условии, что всеми участниками общества в течение тридцати дней или иного определенного уставом срока со дня получения соответствующего обращения в общество представлены составленные в письменной форме заявления о согласии на переход доли к третьему лицу (наследнику) или в течение указанного срока не представлены составленные в письменной форме заявления об отказе от дачи согласия на переход доли.

Таким образом, наличие согласия участников может подтверждаться следующими способами, если альтернативный вариант выражения согласия не предусмотрен уставом общества:

- документ, содержаний согласие на переход права на долю к наследнику, подписанный всеми участниками общества;

- отдельные письменные заявления от каждого из участников общества,

- протокол общего собрания участников общества, содержащий решение по соответствующему вопросу;

- доказательства письменного обращения наследника в общество (почтовые опись вложения и квитанция; отметка уполномоченного представителя общества, подтверждающая получение обращения и пр.) и заявление от исполнительного органа общества, содержащее подтверждение того, что составленные в письменной форме заявления об отказе от дачи согласия на переход доли к наследнику от участников не поступало.

Из анализа практики арбитражных судов следует вывод от том, что без доказательства волеизъявления всех участников общества на переход права на долю к наследнику, составленных в любой обозначенной форме, у нотариуса отсутствуют основания для предоставления такому наследнику свидетельства о праве на наследство, включающее наследуемую долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью[1].

Как следует из содержания пункта второго статьи 23 Федерального закона «Об ООО» в случае, если согласие участников на переход доли не получено, данная доля переходит к обществу в день, следующий за датой истечения срока, установленного данным законом или уставом для получения такого согласия. При этом у общества возникает обязанность выплатить наследнику в течение трех месяцев, если иной срок не предусмотрен уставом, действительную стоимость доли в уставном капитале общества, определенную на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, предшествующий дню открытия наследства, или с согласия последнего выдать ему в натуре имущество такой же стоимости.

Подводя итог обозначенной позиции, следует сделать вывод о том, что со дня открытия наследства наследник приобретает безусловное право на долю в уставном капитале общества только в части права требовать выплаты ее действительной стоимости, в то время как права, связанные с участием в управлении делами общества, переходят к наследнику в зависимости от необходимости получения согласия со стороны других участников общества. Данная позиция находит подтверждение в содержании статьи 1112 ГК РФ, в силу которой в состав наследства не входят права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, к которым относится, в частности, личное участие в управлении делами юридического лица.

Другая позиция основана на диаметрально противоположном толковании общих положений законодательства о переходе к наследнику права на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью[2]. Суть такого подхода заключается в том, что со дня открытия наследства к наследнику переходят все права, удостоверяемые долей в уставном капитале общества. Нормативным основанием для перехода к наследнику доли всего объема прав участника общества является положение пункта 4 статьи 1152 ГК РФ, согласно которому принятое наследство признается принадлежащим наследнику в полном объеме со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия. Данный подход также согласуется с положениями статей 48 (п. 2), 1110 (п. 1), 1112 ГК РФ.

Суды при рассмотрении соответствующей категории споров, придерживаясь указанного подхода, оценивают свидетельство о праве на наследство в качестве доказательства наследственного правопреемства доли в уставном капитале общества определенного размера, на основании которого наследник приобретает статус наследника имущественных прав, связанных с долей. Отсутствие согласия участников, согласно изложенному мнению, не является препятствием для выдачи свидетельства о праве на наследство и не может ограничивать наследственную правоспособность. При этом, поскольку отказ в принятии наследников в общество связан с обязанностью выплаты действительной стоимости наследуемой доли, вопрос о даче согласия о переходе доли к наследникам согласно пункту 2 статьи 1163 ГК РФ может быть рассмотрен только после истечения шестимесячного срока на принятие наследства и определения круга наследников и причитающихся им долей.

Применительно к рассматриваемой позиции более корректно с формальной точки зрения оценивать предъявление наследником свидетельства о праве на наследство в качестве основания для разрешения участниками общества вопроса о переходе к наследнику доли в уставном капитале при наличии соответствующего условия в уставе общества. Иными словами, нотариус обязан выдать наследнику свидетельство о праве наследство, содержащее в составе наследственной массы право на долю, поскольку именно данный документ является для остальных участников предпосылкой для постановки вопроса об участии наследника в обществе со всем объемом корпоративных прав.

Следует отметить, что приведенные подходы к пониманию условий для предоставления наследнику свидетельства о праве на наследство, в состав которого входит доля в уставном капитале общества, в силу их взаимоисключающего характера порождают ряд вопросов, прежде, всего у представителей нотариата. Анализ нотариальной деятельности демонстрирует то, что одни нотариусы отказывают в предоставлении свидетельства о праве на наследства со ссылкой на отсутствие документа, выражающего согласие всех участников общества на получение наследником соответствующего статуса; вторые – в отсутствие согласия участников включают в состав наследуемого имущества право наследника требовать выплаты ему действительной стоимости наследуемой доли в уставном капитале; третьи – включают долю в уставном капитале в состав наследства и выдают должное свидетельство без анализа фактических отношений между наследником и участниками, оценивая данный документ как условие, позволяющее наследнику обратиться к обществу за разрешением вопроса о включении его в число участников.

В целях формирования стабильной и односложной практики в рамках рассматриваемого вопроса Пленум Верховного суда РФ от 29.05.2012 принял Постановление № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», в котором указал на то, что для получения свидетельства о праве на наследство, в состав которого входит доля умершего участника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, согласие участников соответствующего общества не требуется[3].

Как следует из содержания Постановления Пленума Верховного суда РФ №9 от 29.05.2012, суд высшей инстанции занимает позицию, которая рассматривает выдачу свидетельства не как подтверждение принадлежности наследнику всего объема корпоративных прав, а как способ удостоверения права наследника вынести вопрос о приобретении им статуса участника на рассмотрение всех имеющихся участников общества либо удостоверения права требовать выплаты действительной стоимости доли в случае несогласия всех или некоторых участников с вступлением наследника в общество.

Безусловно, принятие данного разъяснения Пленумом Верховного суда РФ (далее – ВС РФ) является кульминационным моментом в разрешении правоприменительной практикой вопроса об условиях выдачи представителями нотариата свидетельства о праве на наследство. Однако, вызывает вопрос некая пассивность со стороны высшей инстанции арбитражных судов (далее – ВАС РФ), поскольку, во-первых, корпоративные споры, к числу которых относятся требования наследников о признании права на наследуемую долю в уставном капитале общества, являются компетенцией именно арбитражных судов согласно правилам о специальной подведомственности дел, установленных статьей 33 и статьей 225.1 Арбитражно-процессуального кодекса РФ. Во-вторых, как было отмечено автором, судебные прецеденты, не признающие возможность выдачи свидетельства о праве на наследство, включающее право на долю в уставном капитале общества, имеют место преимущественно на уровне арбитражных судов кассационных инстанций, в связи с чем разъяснения ВАС РФ касательно рассматриваемой проблематики имели бы определяющее значение для формирования единообразной практики судов данной юрисдикции.

Полагаем, что предстоящая реформа судебной системы, которая обозначена фактом объединения ВАС РФ и ВС РФ, дает повод для вывода о перспективе принятия высшей инстанцией единой позиции по рассматриваемому в настоящей публикации вопросу, которая не оставит без должного внимания ограниченный объем права наследника на долю в уставном капитале общества, зафиксированного в свидетельстве о праве на наследство в отсутствие предусмотренного уставом общества согласия участников на вступление наследника в общество. В противном случае имеется вероятность формирования порочной практики, не учитывающей правоподтверждающий характер нотариального свидетельства о праве на наследство, в то время как данный документ удостоверяет лишь юридическое основание, определяющее переход к наследнику только части имущественных прав (в частности, право требовать выплату действительной стоимости унаследованной доли). Правообразующее значение для перехода к наследнику всего объема корпоративных прав, принадлежавших наследодателю при жизни, имеет выражение воли действующих участников на возникновение у наследника статуса участника общества с ограниченной ответственностью.

[1] См., например, Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 05.05.2011 по делу N А46-13898/2010; Определение Московского городского суда от 22.11.2010 по делу N 33-36239; Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 17.03.2009 N Ф04-1465/2009(2164-А70-16) по делу N А70-5173/2008; Постановление ФАС Московского округа от 16.03.2010 N КГ-А40/1383-10 по делу N А40-84044/09-34-667; Методические рекомендации по теме «О наследовании долей в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью» (утв. на заседании Координационно-методического совета нотариальных палат ЮФО, С-К ФО, ЦФО РФ 28 - 29.05.2010) // Информационная правовая база «Консультант плюс».

[2] См., например, «Рекомендации Научно-консультативного совета по вопросам применения норм корпоративного законодательства и норм законодательства о несостоятельности (банкротстве)» (утверждены Президиумом Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 26.04.2010)

(выработаны по итогам совместного заседания Научно-консультативных советов при Федеральном арбитражном суде Поволжского округа и Федеральном арбитражном суде Волго-Вятского округа, состоявшегося 25.03.2010 в г. Казани); Постановление ФАС Дальневосточного округа от 02.09.2011 N Ф03-3983/2011 по делу N А59-5111/2010 // Информационная правовая база «Консультант плюс».

[3] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании"// Информационная правовая база «Консультант плюс».